Как удесятерить свой доход за десять минут

В этом году мне повезло сотрудничать с именитым адвокатом, коллекционером, колумнистом и популярной публичной фигурой Александром Добровинским. Нет, разводиться мне, к счастью, не пришлось, зато мы вместе провели несколько мероприятий для Лондонской публики. Как отмечают все присутствующие на лекциях Добровинского, не важно, о чем он говорит, это в любом случае будет захватывающе и совершенно точно стоит вашего времени. В этот приезд Добровинский говорил о коллекционировании. А поговорить есть о чем – его личная коллекция составляет 40 000 единиц. Нет, я не представляю сколько это и где это все хранить. Добровинский поделился, что по этой причине он несколько раз менял квартиры – просто потому что в какой-то момент все богатство переставало вмещаться. А еще много работ размещено в его офисе, и именно они выступают в роли ice-breaker, когда новый клиент приходит на консультанцию к адвокату и, естественно, чувствует себя более чем напряженно, потому что «люди в радостном расположении духа ко мне не приходят».  Поэтому эротическое произведение в лобби позволяет как-то разрядить ситуацию.

 

А сегодня утром я встретилась с Александром Андреевичем и главой его Лондонского офиса Натальей Левинзон на кофе в отеле Four Seasons, чтобы задать накопившиеся у меня вопросы о его коллекционной деятельности.

Беседуем 

 

Я думала, у нас будет просто обычный человеческий кофе, но не таков Добровинский: во время нашего обычного человеческого кофе он участвовал в аукционе Sotheby’s на телефоне и купил часы Movado, дизайн которых был сделан Энди Уорхоллом ( кстати, это вообще единственные часы, сделанные Энди Уорхоллом) за 6 200 фунтов стерлингов ( 10 000 долларов), при этом совершенно не теряя нити нашего разговора и продолжая попивать кофе с печенюшками. Коллекционер сообщил, что часы эти недооценены и пообещал, что через 2 года они будут стоить в районе $50 000. Вот они, эти часы, запомните. Кстати, часы Уинстона Черчилля, которые тоже планировал приобрести Добровинский, ушли от него кому-то другому за 400 тысяч фунтов (свыше 600 тысяч долларов). Ну, бывает.

 

Главный вопрос, которые занимает всех, знающих адвоката – КАК он все успевает – выступать в суде, писать для Татлера, собирать коллекции и издавать о них книги, побеждать в соревнованиях по гольфу и колесить по миру с лекциями. Рассказывать о своих коллекциях он способен часами, владея самыми тонкими и глубинными деталями не только о близкой нам Советской эпохе, но и, например, об истории китайских опиумных трубок или тибетских икон. Он выпустил несколько весомых книг о предметах своих коллекций и даже получил Итальянский Орден за открытие в искусстве 20 века. Какое открытие, закономерно спросите вы? Добровинский первым описал период 1924-1937 годов, когда палехские художники создавали предметы Советской пропаганды, используя свои навыки богописания в изображении обликов пролетарских лидеров. А частный архив Любови Орловой и Григория Александрова, которым владеет Добровинский – это совершенно отдельное, извините за каламбур, кино. Все письма и фотографии очищены и рассортированы, описаны тысячи людей, присутствующие на этих фотографиях. На это ушло несколько лет и музеи  и галереи рассыпаются в благодарностях за то, что делает коллекционер и регулярно просят дать работы для выставки. «Так как же вы все успеваете?», - интересуюсь я у адвоката в перерыве между его телефонными торгами. «Я делаю только то, что мне интересно», - отвечает он.  Мотивация коллекционера Добровинского состоит из трех частей: охотник, исследователь, «похвальбущик». То есть отыскать предмет, потом раскопать всю его историю и, наконец, похвастать перед тем, кто может это оценить. Например, перед приятелем Петром Авеном, который тоже не чужд этому увлечению. «А есть ли что-то общее между исследовательской деятельностью коллекционера и исследовательской деятельностью адвоката?»,  - замечаю я, как мне кажется, очевидное сходство. «О нет, что вы! Природа адвокатской деятельности – это поиск логики, природа деятельности коллекционера – поиск истины. Совершенно разные вещи», - поясняет коллекционер. Наверное, отчасти поэтому Добровинский считается одним из тех адвокатов, с которым лучше не сталкиваться, если ты сидишь по другую сторону стола.

Наталья Левинзон и Александр Добровинский

Невозможно слушать Добровинского и не заразиться его страстью к коллекционированию. Поэтому я задаю вопрос, нужно ли иметь какой-то определенный финансовый уровень, начиная с которого это увлечение становится возможным. Он в ответ рассказывает интересную историю из своей юности. Когда ему было 18 лет, он жил во Франции и любил в 6 утра прийти на блошиный рынок с более старшими и опытными коллегами. И вот в один из таких визитов старший коллега запрыгнул в грузовик поставщика, порылся в плохо отсортированных предметах искусства и, поторговавшись, купил работу фламандского художника 17 века за 5 000 франков ( 1 000 долларов). Потом старший товарищ и юный Добровинский пошли пить кофе с круасанами через дорогу. Там к старшему товарищу подошел другой коллекционер и поинтересовался только что приобретенной картиной. После небольшого и необременяющего торга картина ушла за 50 000 франков, ровно через 10 минут после ее приобретения.

«О чем это нам говорит?», - задает нам риторический вопрос Добровинский. «О том, что знание – сила,  и, если вы в чем-то хорошо разбираетесь, это вас всегда прокормит». С этим трудно спорить.